Великое княжество Литовское. Том 1. 1901

Лаппо Иван Иванович

Великое княжество Литовское. Том 1

Том 1: За время от заключения Люблинской унии до смерти Стефана Батория (1569-1586). Опыт исследования политического и общественного строя

Тип. И.Н. Скороходова, СПб., 1901

Исследование «Великое княжество Литовское за время от заключения Люблинской унии до смерти Стефана Батория» было представлено автором в качестве диссертации на соискание должности приват-доцента Петербургского университета и заслужило восторженные отзывы таких выдающихся историков, как С. Ф. Платонов и М. К. Любавский. Лаппо ввел в научный оборот множество ранее неизученных документов по периоду политического объединения Литвы и Польши (1569–1586), которому посвящена книга. Уже во время ее написания Лаппо задумал второй том, охватывающий тот же хронологический период, но в котором рассматривались бы иные вопросы, касающиеся внутреннего устройства и внешнеполитических связей великого княжества Литовского. Однако в ходе работы, которая продолжалась десять лет, научные планы автора изменились. Во второй книге, «Великое княжество Литовское во второй половине XVI столетия. Литовско-русский повет и его сеймик», Лаппо сосредоточился на изучении повета — единицы административно-территориального деления Литовско-русского государства, и системе управления, связанной с этим делением. Ряд архивных документов, обнаруженных автором во время исследования темы, включен в раздел «Приложения».

Упоминания:
Гомей 330, 448
Гомель 281, 325
Гомельское староство 282
Гомий 556
Гомле 480

Страница 281

14 мая 1569 года, например, был дан Сигизмундом Августом лист, в котором он обращался к «старосте Гомейскому, пану Михаилу Мышце Варковскому и напотомъ будучымъ старостамъ Гомейскимъ» ¹⁾. В этомъ листе король говорил, что в Люблине к нему обратился ротмистр Ероним Скромовский, заявляя ему от своего имени и от имени своего товарища, другого тамошнего ротмистра Алексея Презмыцкого, что Гомейский староста выправляет цинш с пляцов, огородов и сеножатей драбов их рот, поселившихся в Гомле. Варковский, находясь «сезде, на дворе» королевском, «того справу далъ, ижъ тые вси домы в месте Гомейскомъ в реистре ревизорскомъ под послушенство старостино описаны, яко бы слушне всякии повинности с нихъ полънити мели». Несмотря, однако, на это заявление старосты, король все-таки освободил драбов от цинша ²⁾.

¹⁾ Лит. Метр. III А/10 л. 24 об.-25 об.
²⁾ «Нижъли мы, то уважаючы, же без тыхъ пляцов, огородов пры долехъ имъ, яко людемъ служебнымъ, на замъку укранномъ вытрывати трудно, тогды имъ на трыста драбовъ трыдцать господ, то есть на кожъдый десятокъ драбовъ по господе волно-на роту Презмыцкого господ двадцать на драбовъ двесте, на роту Скромъского господ десять на драбовъ сто, до инъшое домовъ 30 ростмистрове для господ оберуть, з домовъ, огородовъ цынъшу и никоторыхъ податковъ не правилъ и тому ловенья рыбъ в озерахъ и речъкахъ тамошнихъ, где бы без шкоды скарбу нашого и переказы пожытку твоего старостинского не заборонялъ, кгдыжъ они первей сего з маршвлъком (л. 25) нашымъ, бывшымъ старостою Гомейскимъ, паномъ Каленицким Тышкевичемъ перед нами господаремъ о то справу мели их выроку есть доложно и описано. Ты бысъ в томъ всем ку нимъ водле оного выроку, с Каленицкимъ уделаного, заховалъ конечно». Дата: Люблин, 14 мая 1569 года.

Страница 325

В своей деятельности хорунжий подлежит строгой ответственности, ибо от неё зависат в значительной степени средства обороны Княжества. Альбрехт Мартинович Гаштольд, воевода Виленский после занятия Гомля Литовским войском в 1535 году ²⁾ писал гетману Юрию Радивилу о том, что королю сделалось известным раскрытие гетманом проступка одного хорунжия, который отпустил из войска бояр своего повета.

²⁾ А. Ю. и З. Р. I. №171. Документ этот, отнесенный издателем (Н. И. Костомаровым) к 23 июля 1576 года, ни в каком случае не может относиться к тому времени. Виленским воеводой в 1576 году был князь Николай Юрьевич Радивил (1566-1584), а не Альбрехт Гаштольд, умерший в 1539 году; точно также в 1576 году кашталяном Виленским был Ян Иеронимович Ходкевич (1574-1579), а не Юрий Радивил (ум. 1541 г.), а вряд земскогоподскарбья был занимаем не Иваном Горностаем, умершим в 1558 году, а «ваковалъ», так как Николай Нарушевич умер в 1575 году, а Лаврин Война, его преемник, был назначен только 30 июля 1576 года (Лит. Метр. I Л/58 л. 18-22). Письмо это нужно относить к 1535 году (т.е. ко времени войны Москвы с Литвой в правление Елены Глинской в Москве), когда Литовское войско, вторгнувшись в Северную область, овладело Гомлем (см. С. М. Соловьев. История России с древнейших времен. Книга II. СПБ. 1894. Стр.14). Мы не говорим уже о других соображениях, относящихся к содержанию и языку документа, не позволяющих отнести его к 1576 году.

Страница 330

9) Ко двору Дисне два сельца-отчизна и дедизна на Туросе и Гомей. В них: 1 слуга домовый, служащий «зсукни», 2 слуги путных, 2 человека, составляющих одну тяглую службу, 7 дымовъ людей вольных и 1 огородник.

Страница 447-448

В очень многих имениях, а в крупных почти во всех, встречаем особый класс слуг различного рода. Возьмем для примера имения Полоцкого хорунжия пана Ивана Михайловича Зеновевича. В его имении Бобыничах было 18 путных слуг, в Куликовщине — 1 слуга путный, в Дисне — 3 путных и 4 домовых слуги, в Заселье — 1 домовый и 2 путных, В Кондратовщине, Ваколовщине и Териховщине — 2 путных, в Лукъяновщине — 1 путный, в Ловейковщизне — 1 домовый, в сельце Туросе — 1 домовый, в сельце Гомье — 2 путных.

Страница 480

Так например, «двор в замку» имел в числе своих владений пан Глеб Иванович Зеновьевича-Корсак. К нему принадлежали села: Оболи (3 дыма), на Горанех (3 дыма), Завезневичи (3 дыма), Черепеть (3 дыма), Стайки (5 дымов), Гомле (2 дыма слуг путных), …

Страница 556

Так, Петр Олеша в имении двора Передолаго, отчины жены своей, имел в числе других крестьян человека на Гоми, платившего куницы 15 грошей, …