Древняя история Гомеля (по материалам археологических коллекций)

Археология как наука о древности предполагает изучение самых первых материальных свидетельств пребывания человека на определённой территории. Она, наряду с антропологией, вступает в работу, когда речь идёт о дописьменной истории человечества. Учёный-археолог имеет дело с материальными остатками жизнедеятельности человека. Обычно это обломки орудий труда: куски кремня, относящиеся к каменному веку и эпохе бронзы, сильно окисленные (заржавленные) железные изделия, фрагменты изделий из рога, кости, кожи, камня и других материалов последующего времени. Начиная с эпохи неолита или позднего каменного века, со времени начала изготовления посуды из глины, в абсолютном большинстве культурные остатки – это небольшие обломки разбитых глиняных горшков (керамика).

Все предметы вместе с землёй, в которую они выпали много лет назад, составляют культурный слой поселений. Более правильно было бы назвать этот слой бескультурным, так как в абсолютном большинстве в нём встречаются выброшенные, поломанные или потерянные вещи. Это мусор, оставленный нам предками. Часто фрагменты настолько ничтожны, что вся материальная составляющая какого-либо поселения, на котором люди жили 2-3 поколения, может поместиться в 2 чемодана. Всё зависит от условий, в которых залегают культурные остатки.

Технические характеристики слоя земли, на котором некогда поселились люди и который до сих пор хранит для нас оставленные ими “послания” в виде вещей, являются определяющими для сохранности немногочисленных писем из прошлого. Идеальными считаются болотные условия (высокая влажность без доступа кислорода). Но, к сожалению, на Гомельщине чаще всего встречаются песчаные или супесчаные очень сухие почвы, в которых вообще не сохраняются предметы из органических материалов. На нашей территории средняя мощность культурного слоя стоянок и поселений эпохи бронзы – средневековья составляет всего 30 – 60 см. Это говорит о невозможности откопать деревянные конструкции, кожаную одежду и обувь, другие интересные вещи.

Основной рабочий инструмент белорусского учёного-археолога, как и его собратьев в других странах мира, — лопата. Все находки делаются при помощи обыкновенной лопаты с горизонтально срезанным передним краем. Лишь когда вырисовываются контуры ямы, жилища, погребения или другой важный объект, в ход идут совки, кисточки, ножи.

Очень важным этапом в понимании истории памятника является изучение стратиграфических разрезов или вертикальных стенок раскопов, в которых видно как залегают разноокрашенные слои земли, как они взаимодействуют между собой. Посредством такого описания слоёв видно, что, к примеру, прослойка с находками эпохи неолита лежит под слоем бронзового века, а он, в свою очередь, находится под слоями железного века и эпохи средневековья. Самые мощные отложения, как правило, относятся к X-XVII вв., так как они ещё не утратили органические вещества, наполняющие любой культурный слой.

Лишь выкопав предметы, описав и атрибутировав их, отыскав аналогии и определив время бытования, исследователь может приступать к анализу, строить научные гипотезы о занятиях изучаемых народов, их верованиях, представлениях о мире, кочевом или оседлом образе жизни и т. д.

Таким образом, написанию больших монографий (исследований какой-либо одной проблемы) предшествует огромная работа с полевым материалом, итогом которой является выявление пласта знаний, скрытых от непосвящённых тонким слоем земли.

После того, как находки были выкопаны и описаны, они отправляются на постоянное хранение в музей. В музее “Гомельский дворцово-парковый ансамбль” находится более 80 тысяч единиц хранения, которые составляют более 20 коллекций. Здесь есть самые древние находки на территории Беларуси – кремневые орудия труда, выкопанные на стоянке древнего каменного века у д. Подлужье Чечерского района. К этому же времени принадлежит и коллекция из д. Елисеевичи Брянской области (Россия). В неё, кроме кремневых изделий, входят и кости животных, живших в ледниковую эпоху в нашем регионе. Такие же кости, принадлежавшие мамонту, шерстистому носорогу, оленю, мелким грызунам часто попадаются и на территории г. Гомеля при проведении работ по очистке дна р. Сож. Их часто приносят школьники, строительные рабочие, которые собирают эти уникальные предметы на берегу в кучах песка в местах работы земснаряда или даже после того, как кости вместе с песком попадают в цементный раствор.

В коллекции музея есть 2 почти целых зуба мамонта, короля животного мира ледниковой эпохи. У мамонта было всего четыре зуба (два на верхней челюсти и два на нижней), которые последовательно менялись несколько раз за период его жизни. Мамонт был травоядным животным, и поэтому его зубы представляют собой как бы глыбу, состоящую из 25-27 эмалевых пластин, с помощью которых он перетирал жёсткую траву, тонкие ветки и кору. Размеры зуба могут составлять 30 х 15 см.

Кости и кремни – единственное, что осталось нам для изучения жизни человека ледниковой эпохи. Общеизвестно, что по внешнему виду и уровню интеллектуального развития он почти не отличался от современных людей, но если в России и Украине открыто и раскопано множество стоянок верхнего палеолита с очень яркими находками: предметами косторезного мастерства, изделиями из раковин, даже древними музыкальными инструментами, то на территории Беларуси выявлено и раскопано всего две очень бедные на находки стоянки. Поэтому необходимо очень бережно относиться к имеющимся в нашей коллекции материалам, в том числе таким уникальным, как фрагмент орудия труда из кости шерстистого носорога. Он был найден в 2002 г. при исследовании средневекового вала в Гомеле. Аналогии этой находке неизвестны.

В 2006 г. сотрудники музея принимали участие в раскопках Юровичской верхнепалеолитической стоянки. Задача состояла в том, чтобы проверить наличие слоя с культурными остатками на памятнике, уточнить особенности его залегания и происхождения перед строительством на месте древней стоянки музейного комплекса и, соответственно, невозможностью проведения дальнейших исследований на этом месте в последующие годы по причине размещения здесь открытой музейной экспозиции, которая будет иллюстрировать жизнь верхнепалеолитического человека.

В окрестностях Гомеля разведано немало стоянок времён финального палеолита и мезолита (среднего каменного века). Большое их количество располагается в непосредственной близости от города у д. Романовичи на берегах р. Ипуть, а также на окраинах города на низких и высоких берегах р. Сож. Небольшие коллекции с этих памятников, собранные в 1970-90 гг., также находятся на хранении в отделе археологии. В них входят кремневые нуклеусы или ядрища, от которых откалывали пластины для дальнейшей обработки и орудия труда: ножи, скребки, проколки, острия, свёрла, микролиты (мелкие кремневые трапеции, треугольники, прямоугольники, которые вставляли в деревянную или костяную ручку-основу при изготовлении составных орудий труда). К мезолиту относятся немногочисленные костяные изделия, например, гарпун для ловли рыбы. В рассматриваемое время климат был суше и холоднее современного, поэтому люди размещали свои поселения по следующим принципам: 1)близко к воде, 2)в защищённом от ветров месте, 3)недалеко от троп животных, на которых охотились, 4)если стоянки были долговременными, то и поблизости от выходов сырья, из которого изготавливали орудия труда и оружие. В финальном палеолите и мезолите население, обитавшее на территории Беларуси, вело кочевой образ жизни и постоянно переходило с севера на юг, подчиняясь сезонным кочёвкам стад северных оленей, которые после вымирания мамонтов около 8-10 тыс. лет назад стали основным источником пищи и сырья для человека.

Важным индикатором времени и археологической культуры являются способы обработки кремня и изготовления кремневых орудий труда. То, сколько рабочих площадок у нуклеуса (со скольких сторон сбивают пластины) и как располагается ударная поверхность, может говорить о принадлежности памятника к определённой культуре, о смешении традиций кремнеобработки, которая часто наблюдается на стоянках каменного века, когда связи между племенами и народами были более тесные, и расселение из одного региона обуславливало переплетение как культурных, так и технологических особенностей производства орудий труда, несмотря на гигантские расстояния, разделявшие как отдельные небольшие племена, так и их группы, расселённые очень негусто на просторах Европы и Азии.

Таким образом, музей располагает достаточным количеством экспонатов и вспомогательного научного материала в виде отчётов и статей учёных и любителей древностей, занимавшихся разведками и раскопками на территории области (Е. Г. Калечиц, Н. В. Бычкова, В. А. Литвинова, Ю. В. Ободенко и др.), чтобы ярко показать историю эволюционирования, смены различных культур и племён, живших 10-5 тыс. лет назад.

Около 5 тыс. лет назад произошло несколько революционных событий в жизни человека. Во-первых, он научился обрабатывать землю и стал выращивать скот; во-вторых, он научился лепить посуду из глины, обжигать её на костре и, таким образом, у него теперь всегда была горячая пища, запасы хранились в плотно закрытой негниющей таре. Нечего лучше глиняного горшка и деревянной кадки люди не придумали до конца XIX в. Кроме того, по причине наступления климатического оптимума одним из главных источников добычи пищи стало рыболовство. В археологической коллекции музея есть несколько костяных гарпунов. Их конструкция и внешний вид более совершенны по сравнению с мезолитическими.

Поселения времён неолита располагались или очень низко, почти у самой кромки воды, или на коренных террасах больших и малых рек. Это было обусловлено большой обводнённостью территории, что определяло приоритеты в занятиях населения территории Беларуси в новом каменном веке. По расположению стоянки на высоком или низком месте с высокой долей вероятности можно говорить о занятиях людей, её населявших.

В неолите люди научились изготавливать одежду не из шкур, а из тканей. К сожалению, слишком большой отрезок времени и плохая сохранность органических веществ не позволяют нам увидеть первые ткани.

В коллекции музея много обломков неолитических сосудов. Они небольших размеров, около 8 х 10 см, но очень интересные и информативные. Все сосуды времён неолита были орнаментированы. От венчика (верха) до дна они украшались наколами, чёрточками, оттисками гребёнки. Отдельные элементы узоров составляли композиции, которые не были случайными. Каждый элемент нёс смысловую нагрузку, призван был защитить как сам горшок, так и его содержимое от злых духов, влияния злых сил. Посредством защиты посуды и пищи человек препятствовал проникновению злых сил, порчи, болезни внутрь себя. Некоторые мотивы, узоры, впервые замеченные на предметах каменного века, можно видеть на памятниках этнографии XIX в.

Неолитические племена, несмотря на зарождение производящей экономики, всё ещё вели кочевой образ жизни. Об этом, кроме всего прочего, говорит нам остродонная форма горшков. Посуду с неплоским дном изготавливали в тех случаях, когда у людей не было постоянного дома, оснащённого стационарной мебелью, в том числе столом.

Как и в предшествующие времена, орудия труда человек изготавливал из кремня. Технология производства продолжала совершенствоваться, пока, наконец, не пришла к вершине возможностей работы с камнем в бронзовом веке. В связи с изменением климатических условий и распространением лесов на нашей территории человеку пришлось учиться работать с древесиной. Поэтому в неолите среди стандартного набора орудий труда появляется кремневый топор. Вначале он был довольно грубого вида, несмотря на свои небольшие размеры. Именно такие экземпляры мы видим среди находок со стоянки у д. Стрелица Ветковского р-на.

В бронзовом веке, когда повсеместно распространяется сверление, пиление и шлифование камня, топоры начинают делать не только из кремня, но и из других пород. Они становятся больше и тяжелее, выглядят очень эстетично. Технология изготовления каменных топоров и социальное развитие общества в эпоху бронзы дошли до того, что люди стали производить отдельно рабочие и боевые топоры. Изготавливая последние, они нередко копировали внешний вид и пропорции очень дорогих привозных медных и бронзовых топоров. Доходило до того, что на некоторых экземплярах мы можем заметить имитацию литейного шва (например, топоры из курганного могильника у д. Ходосовичи Рогачёвского р-на).

Перейдя к рассмотрению коллекций эпохи бронзы, нельзя не упомянуть два памятника, которые дали для науки богатейшую информацию. Это поселения и могильники у д. Стрелица Ветковского р-на и у д. Ходосовичи Рогачёвского р-на.

Оба памятника были раскопаны советским учёным И. И. Артёменко в 60-е гг. XX в. Они дали примеры разнообрядных погребальных комплексов: подкурганные и бескурганные захоронения, позволившие собрать колоссальный материал для реконструкции как обряда в частности, так и духовного мира человека 3 тыс. до н. э. Наборы вещей от специфической погребальной посуды, горшков, вылепленных ручным способом, украшенных узорами, с условными изображениями родового древа, засеянного поля, дождя, солнца, до уникального янтарного амулета, символизирующего слияние мужского и женского начал, могут рассказать даже о нюансах жизни человека на рассматриваемом поселении.

На этих памятниках были найдены образцы оружия и украшений из бронзы, одни из немногих на территории Беларуси. Бронзовые вещи в те времена были очень дорогими, и позволить себе купить и пользоваться ими могли лишь племенные вожди и жрецы в одном лице, которым позволено было распоряжаться общеплеменным имуществом во благо всего коллектива. Не только о престиже, но и о количестве прибавочного продукта позволяет судить находка в одном могильнике бронзовых копья, топора, гривны, браслетов, ножа, пояса из отдельных трубочек. Как мужские, так и женские погребения с бронзовыми вещами говорят о высоком социальном статусе женщины и её полноправном участии в общественной и духовной жизни коллектива.

Основными занятиями племён бронзового века были земледелие и скотоводство, доля которых у разных групп населения разнилась. Об этом можно судить не только по орнаменту на посуде, но и находкам ручных зернотёрок (плоских нижних камней (около 15 х 25 см) и более мелких и бесформенных верхних), кремневых жатвенных ножей, расположению поселений в удобных для превалирующего занятия местах (земледельцев – на террасах, скотоводов или групп, занимавшихся сезонным отгоном скота на пастбища – в поймах рек).

Судя по дошедшим до нас материалам, одежда в это время напоминала этнографический белорусский костюм (белое полотно и красный вытканый или вышитый узор для нижней и летней одежды, шерсть и кожа для холодного времени года).

Примерно в VII в. до н. э. люди научились варить железо. Тогда и началась новая эпоха в развитии человечества, названная железным веком. Среди находок этого времени начинают встречаться железные вещи: ножи, топоры, копья, булавки. Часто попадаются сгустки болотной руды (сырья для производства железа) и крицы (сваренная в печи-домнице руда, в которой ещё оставалось много шлака, т. к. температура в печи не доходила до температуры плавления железа), из которых путём многократных проковок получали железо, годное к производству из него инвентаря и оружия.

В музее хранятся коллекции, относящиеся к раннему железному веку, с нескольких памятников на территории области. Самые большие и интересные были переданы нам О. Н. Мельниковской, выделившей первую культуру железного века на территории Южной Беларуси (VII-III вв. до н. э.) и назвавшей её по раскопанному городищу у д. Милоград Речицкого р-на милоградской.

Небезынтересно рассмотреть комплекс находок с этого городища и с расположенного недалеко от него городища у д. Горошков, а также коллекцию с городища у д. Мохов Лоевского р-на. Среди находок, относящихся к железному веку, по-прежнему абсолютно доминирует лепная керамика. Однако горшки милоградской культуры стали, с одной стороны, гораздо меньше по размерам по сравнению с неолитом, но, по сравнению с бронзовым веком, они стали грубее. В глиняное тесто стали добавлять грубую дресву (толчёный гранит) в качестве отощителя. В большинстве неолитических горшков присутствует домешек из травы и шамота (мелко толчёных старых горшков), в горшках эпохи бронзы – очень мелкая дресва и песок.

В железном веке меняются не только принципы изготовления посуды, но и принципы размещения и укрепления поселений, и погребальный обряд, что свидетельствует о смене идеологии. Приход нового населения на территорию Южной Беларуси, смена геополитической ситуации, постоянная угроза нападения со стороны двинувшихся с востока на запад масс кочевников определили то, что изменился жизненный уклад населения, проживавшего на огромных территориях Европы и Азии. Из-за постоянной угрозы нападения люди с открытых поселений перебираются на городища, площадки, укреплённые высокими деревянными стенами, поставленными на высокие земляные валы, расположенные или на стратегических высотах, или в низинах на островах среди болот. Кладбища они устраивали, как правило, здесь же, непосредственно за валом городища. Если в бронзовом веке встречаются как трупосожжения, так и трупоположения, то на протяжении всего железного века единственно принятым на нашей территории было трупосожжение. Остатки кремации помещали в небольшую по диаметру (до 1,2 м) и неглубокую (до 0,7-0,8 м) ямку вместе с целыми или разбитыми горшками, иногда украшениями (в зависимости от времени и локальных обрядовых особенностей). В коллекции музея есть большое количество вещей из погребений Воронинского могильника, расположенного возле г. Турова (раскопки Ю. В. Кухаренко).

Культуроопределяющими, кроме горшков, являются и украшения. Для племён раннего железного века это бронзовые и железные булавки, которыми закалывали верхнюю одежду. Их в коллекции музея довольно много. Кроме находок на уже упомянутых памятниках, они встречаются и на городище Уваровичи Буда-Кошелёвского р-на, раскапывавшемся А. И. Дробушевским в к. 80 – н. 90-х гг. XX в. Коллекция с этого памятника является одной из самых больших, хранящихся в музее. В неё входят вещи как милоградского, так и зарубинецкого времени. Зарубинецкая культура (II в. до н. э. – II в. н. э.) занимала территорию несколько большую, чем предшествовавшая ей милоградская. На многих городищах есть слои, принадлежащие как к той, так и к другой культуре. Таковым является и городище в д. Уваровичи. Особенно интересно оно тем, что, при раскопках пользовались более совершенной методикой, позволившей разграничить ранние и более поздние слои и точнее продатировать некоторые вещи. Кроме того, среди находок обнаружены не целые бронзовые браслеты, выполненные в скифском стиле, а их оплавленные фрагменты и даже глиняные формы, в которых эти браслеты выливали. Это говорит об их местном производстве.

На городищах раннего железного века, как и на более поздних памятниках, довольно часто встречаются маленькие глиняные ложечки и чашечки (2-4 х 3-5 см). Они называются тигли и льячки. В этих сосудиках при изготовлении украшений и других мелких вещей расплавляли цветной легкоплавкий металл (бронзу и серебро) прямо на костре, а затем выливали в глиняные или каменные формы. Местного изготовления стеклянных бус в это время не было. Они попадали путём многократного обмена с Ближнего Востока. Как пример есть крупные синие с белыми глазками бусины из могильника у д. Юрковичи и из Гомеля, аналогии которым находятся среди бус Северного Причерноморья античного времени. Как известно, там располагались греческие колонии, куда, в свою очередь, и поступали бусы с южных регионов.

С течением времени из-за сложной геополитической ситуации и по причине внутреннего экономического спада старые связи были утрачены. С III в. н. э. (киевская археологическая культура) у населения территории Юго-Восточной Беларуси наблюдаются связи лишь с непосредственными соседями.

Почти все согласны с тем, что в зарубинецкой культуре часть или всё население было славянским. Как уже доказано учёными, с конца IV в. можно говорить о ранних славянах, формировавшихся на территории белорусско-украинско-польского Полесья. Поэтому очень важно проследить эволюцию материальной и духовной культуры населения рассматриваемого региона. К сожалению, раскопанных памятников III-VIII вв. на территории Гомельской области очень мало. Среди материалов этого периода довольно большую часть составляет подъёмный материал и случайные находки. Сенсационными явились раскопки остатков жилища, оставленного ранними славянами на правом берегу Днепра у д. Мохов Лоевского р-на недалеко от устья Сожа и исследования там же кургана с погребением по обряду трупосожжения с помещением остатков в насыпи и поясной железной пряжкой V-VII вв. До этого подобные памятники находили только на Припяти. Открытие было сделано в 2004-5 гг. О. А. Макушниковым.

С VIII в. на территории Посожья жило летописное племя радимичей. Трудно судить как о регионе, из которого пришло новое население, так и о его количестве. Этноопределяющими для данного периода истории (IX-XII вв.) являются женские украшения – височные кольца. У радимичей они были плоскими щитковыми на высоко поднятой овальной дужке. От щитка снизу отходило семь лучей, которые завершались небольшими круглыми наплывами. По распространению колец учёные судят о территории, занимаемой племенем, и о передвижении отдельных его представителей.

Интересна находка обломка очень раннего радимичского височного кольца, украшенного ложной зернью. Она была сделана А. И. Штеменко на селище IX-X вв. у д. Старые Громыки Ветковского р-на. Это кольцо абсолютно аналогично височному кольцу из поселения у д. Хотомель Брестской обл. На селище у д. Старые Громыки, функционировавшем очень недолго (около века) была собрана не только груболепная керамика, но и как подведённая на гончарном круге, так и полностью круговая.

В сер. X в. начинает распространяться посуда, сделанная на ручном гончарном круге. Её внешний вид гораздо более эстетичен, чем у предшествующей. Круговые горшки изготавливались по стандарту, который был негласно принят на территории от Киева до Чернигова и Смоленска. Хранящиеся примеры посуды с сельских поселений, городов и поселений военно-дружинной знати дают представление о том, как незначительно (только по грубости стенок и примесям) отличались горшки, сделанные в сельской глубинке, от горшков, владельцы которых имели связь не только с Киевом, но и с Византией и Северной Европой.

В эпоху Древней Руси вновь на нашей территории господствует курганный обряд погребения. По коллекциям из раскопанных курганных могильников, расположенных по берегам магистральных рек, можно судить об экономических связях населения Юго-Восточной Беларуси с остальными землями Руси, северными, западными, восточными и южными странами. В 60-е гг. XX в. Г. Ф. Соловьёва раскопала ряд курганных могильников по Днепру и Сожу (у дд. Мадора, Демьянки, Вишенка, Веточка, Новый Кривск). Находки с этих памятников хранятся в музее. Среди них можно видеть стеклянные, золотостеклянные, сердоликовые, хрустальные бусы, разнообразные подвески из бронзы и свинцово-оловянистых сплавов, шейные гривны, браслеты, различные перстни, подковообразные фибулы для застёгивания верхней одежды. Весь инвентарь можно разделить на две категории: местное производство и экспорт. В земле радимичей, которая входила в Смоленское и Черниговское княжества, на поселениях и в городах отливали украшения из бронзы и сплавов, в то время как стеклянные бусы, в том числе золото- и серебростеклянные, чаще всего привозили из других регионов Древней Руси. Мастерские по их производству работали в Старой Ладоге и Киеве. Каменные бусы, дорогие стеклянные глазчатые привозили из Византии. Туда они, в свою очередь, по торговым путям попадали из других регионов мира.

В VIII-X вв. основной денежной единицей, ходившей на территории Древней Руси, являлся арабский дирхам – серебряная монета, эмиссии и популярность которой были так велики, что позволяли не только вывозить её в другие страны, но и переплавлять там монетное серебро для производства украшений. Начиная с XI в., восточная монета вместе с упадком чеканившего её государства сходит с исторической арены. На её место становится западноевропейский серебряный денарий. Находки в погребениях тех или иных монет позволяют точно называть время совершения погребения, и, таким образом, говорить о специфических чертах обряда в тот или иной период. При этом нельзя забывать, что погребальный убор как женщины, так и мужчины отличался от повседневного: он отражал возраст, социальное положение и религиозные представления его носителя.

Поселения по типам разделяются на селища и городища, которые к XI в. перерастают в полноправные города. Культура средневекового города отличается от сельской.

Гомель IX-XIII вв., один из центров радимичской земли и Черниговского княжества по сути заново открыл и стал исследовать с 1986г. О. А. Макушников. Он раскопал древние и средневековые укрепления, которые отделяли часть мыса, образованного правым высоким берегом р. Сож и левым берегом р. Гомеюк, определил площадь городища, переросшего впоследствии в город.

Нынешний дворец Румянцевых и Паскевичей стоит на месте детинца средневекового Гомеля. Валы и рвы города ныне срезаны и засыпаны, поэтому трудно определить точные границы окольного града. Это тем более интересно, что на территории окольного града в 1987 г. О. А. Макушников раскопал остатки сгоревшей оружейной мастерской. Уникальность хранящихся в фондах музея материалов состоит в том, что впервые на территории Восточной Европы был раскопан т. н. закрытый комплекс мастерской (погиб в пожаре 1239 г.), в котором найдено около двух тысяч пластин, служивших материалом для изготовления защитного вооружения древнерусских воинов. Очень многие виды пластин в частности и типов вооружения в целом (к примеру шинные поножи) оказались не просто местного производства, но гомельские находки дали более раннюю дату их бытования по сравнению с Западной Европой. В рассматриваемом комплексе находились панцирные пластины, перекрестья мечей и сабель, обрывки кольчуг, бытовые предметы: ножи, серпы, части топоров, зубило и др. Эта находка позволяет предметно говорить об уровне развития кузнечного и военного искусства Древней Руси.

Кроме того, в культурном слое гомельского городища были найдены многочисленные шиферные (вид сланца) пряслица (грузики), которые надевали на конец веретена с целью утяжеления конструкции и большего удобства для пряхи, женские стеклянные браслеты, как местного производства, так и экспорт из Киева и Византии, ножи, обломки различных инструментов для обработки дерева, работы с металлами, гребни, очень много обломков глиняной посуды и др. предметов. Культурный слой эпохи Древней Руси, как и современный городской слой, содержит много мусора, выброшенных, поломанных вещей. Его наполнитель по составу почти совпадает со слоем XIV-XVIII вв. Отличает их лишь керамика, сделанная уже на ножном (быстром) гончарном круге и “задымленная” (поры забиты продуктами горения смолы) для придания ей герметичности, изразцы, бытовые предметы, несколько отличающиеся по внешнему виду ножи (они в позднем средневековье становятся больше по размерам, тоньше, ручки не надеваются на черешок, а накладываются на пластину и закрепляются штифтами). Появляется много предметов из стекла: обломки оконниц (круглое оконное стекло небольшого диаметра), кубков, кварт, кувшинов, чернильниц. Иногда встречается фарфоровая и фаянсовая посуда.

Если характеризовать насыщенность находками слоёв XIII-XVIII вв., то необходимо отметить наибольшую концентрацию предметов, относящихся к XIII в., когда город достиг своего максимального расцвета. С XIV в. до XVI в., после монголо-татарского разгрома, жизнь города вяло текла лишь на ограниченной территории, совпадающей с его границами в X-XI вв., а часто даже не доходя до них. Находок этого периода наименьшее количество. В XVII-XVIII вв., несмотря на то, что Гомель, являясь пограничным городом Речи Посполитой, постоянно был втянут в перманентно шедшие войны, его материальная культура была на довольно высоком уровне. Развитие производства и товарные связи, прежде всего с пограничным российским регионом, обусловили набор вещей, стандартный для того времени, большая часть которых делалась на рынок.

Таким образом, бегло пройдясь по основным археологическим коллекциям, хранящимся в музее “Гомельский дворцово-парковый ансамбль”, мы описали все основные этапы истории Гомельщины согласно археологической периодизации (от палеолита до железного века). Вещи позволили проиллюстрировать процесс экономического и политического развития общества, смену археологических культур и исторических этапов. Элементарный анализ и сопоставление развития общества на каждом следующем этапе его истории позволили выявить причинно-следственные связи, которые дают ответ на вопрос о взаимовлияниях населения соседствующих регионов путём наложения археологических материалов на известия письменных источников.

Как видим, долгий и сложный процесс полевых и камеральных работ учёных в конце концов приводит к построению новых концепций, подтверждению или опровержению старых и является неотъемлемой частью пути к познанию нашего прошлого.

А. Г. Тимофеенко, зав. отделом археологии музея “Гомельский дворцово-парковый ансамбль”, 2007

Библиография:

Калиновский П. Ф. Ископаемые слоны Белоруссии.//Стратиграфия и палеогеография антропогена. – Мн., 1975. – с.163-179.
Лазуков Г. И., Гвоздовер М. Д., Рогинский Я. Я., Урысон М. И., Харитонов В. М., Якимов В. П. Природа и древний человек. – М., 1981.
Калечиц Е. Г. Первоначальное заселение территории Белоруссии. – Мн., 1984.
Ксензов В. П. Палеолит и мезолит Белорусского Поднепровья.- Мн., 1988.
Калечиц Е. Г. Памятники каменного и бронзового веков Восточной Белоруссии. – Мн., 1987.
Якушко О. Ф., Махнач Н. А. Основные этапы позднеледниковья и голоцена Белоруссии.//Проблемы палеогеографии антропогена Белоруссии. – Мн., 1973. – с.76-94.
Исаенко В. Ф. Неолит Припятского Полесья. – Мн., 1976.
Энцыклапедыя Археалогiя i нумiзматыка Беларусi. – Мн., 1993.
Археалогiя Беларусi. – Мн., 1999. – Том 2.
Мельниковская О. Н. Племена Южной Белоруссии в раннем железном веке. – М., 1967.
Поболь Л. Д. Археологические памятники Белоруссии. Железный век. – Мн., 1983.
Поболь Л. Д. Славянские древности Белоруссии. – Мн., 1973.
Очерки по археологии Белоруссии. Под ред. Г. В. Штыхова, Л. Д. Поболя. – Мн. 1972. – Часть II.
Соловьёва Г. Ф. Погребальные обряды.//Древности железного века в междуречье Десны и Днепра. – М., 1962.
Макушников О. А. Гомель с древнейших времён до конца XVIII века. – Гомель, 2002.
Макушников О. А., Писаренко А. М. О производстве панцирей в древнерусском Гомии.//Первая Гомельская областная научная конференция по историческому краеведению. – Гомель, 1989. – с.94-95.
Археалогiя Беларусi. – Мн., 2001. – Том 4.
Макушников О. А. В поисках Древнего Гомия. – Гомель, 1994.